Скорее всего, вы на своем веку повидали немало смешных картинок и отлично помните Сартра и Хайдеггера. Аристотель говорит, что все начинается с удивления, но я-то знаю: сначала в нашу экзистенцию врываются косоглазие и усы, а уж потом – «Бытие и ничто» и «Бытие и время». Что же делать с менее популярными философами, шутки о которых становятся доступны не сразу? Срочно получать знания о них! И, может, ни один из этих бородатых мужей не станет так меметичен, как Александр Гельевич Дугин, но немного информации об античных ученых никогда не будет излишним. Итак, поехали! Сегодня решим очень важный вопрос: как различить Анаксимандра, Анаксимена и Анаксагора?
Ана…кого? Вот они, первые лекции по истории философии: есть какие-то древние серьезные дяденьки, все они интересуются законами природы, математикой и астрономией. И только попробуй перепутать, на нашей Агоре за такое бьют сандалиями! Одно дело Фалес: сидит себе самый первый философ, торгует маслобойнями, падает в яму, и запомнить его очень просто – вода и в Милете вода. Фалес Милетский сводит все многообразие мира к соединению водорода и кислорода, мы недоуменно жмем плечами, трактуем идею символически – и держим мудреца в памяти. А Анаксимандр? А этот? Ну, как его? Тоже на А? Наступает минутка конфуза. Неловко, знаете, как-то…
Вот уже третий раз я пишу имя Анаксимандра, невежливо пренебрегая остальными. Это не просто так: Анаксимандр – старший из нашей философской троицы, ученик великого Фалеса. Им придумана такая интересная штука, как апейрон – неопределенное первовещество. Подхватив идею сенсея о том, что мироздание состоит из чего-то единого, Анаксимандр развивает мысль, заменяя вполне конкретную и понятную воду на нечто, не поддающееся классификации. А еще апейрон бесконечен (исходим из названия – ἄπειρον – беспредельное), он вмещает в себя все, что можно представить, и даже немного больше – так что понятием бесконечности мы тоже обязаны именно этому греку. Неплохой набор для шестого века до нашей эры! Вишенка на торте познания: закон сохранения массы тоже впервые был сформулирован Анаксимандром. Это единственный отрывок, сохранившийся из его наследия. Об основном же учении, включающем понятие апейрона и прочие онтологические построения, можно узнать из более поздних работ перипатетиков – Аристотеля и компании. Ну и о том, что «закон» – еще одно изобретение этого философа, я вообще промолчу. Анаксимандр – батенька. Так и запомним.
Но ничем не хуже Анаксимен, третий представитель Милетской школы. Он оценил теорию философского бати об апейроне и предложил свой вариант основы мироздания: воздух. Это очень хитрое решение, так как воздух одновременно и материален – привет давно скончавшемуся Фалесу – и невидимо-неопределенен, что удовлетворяет теории Анаксимандра. Срединный путь – наше все. Следовательно, мир – соединение бесконечного и конечного, воздух то сгущается, то уменьшает свою плотность, а физическое дыхание человека сопоставимо с жизнью его души. Но при этом никакого раскола между «идеальным» и «материальным» пока нет. У нас тут, между прочим, золотой век, и мы не загоняемся, а спокойно любуемся мировым равновесием, выделив для себя увлекательное сопоставление микро- и макрокосма. А еще Анаксимен переписывался с крутышкой Пифагором – но обсуждали они, о читатель, не тайны чисел и знаков, а несправедливость мидийского царя. Там творились местные митинги 12 июня, приобщиться к которым можно и сейчас, если вы откроете «Жизнь, учения и изречения знаменитых философов» Диогена Лаэртского.
В отличие от общительного Анаксимена, Анаксагору выпала участь попасть в Афинский черный список. Заблочили его горожане за то, что новоявленный Галилео Галилей попытался раскрыть тайну о Солнце: оно, оказывается, вовсе не бог Гелиос, пролетающий по небу в своей колеснице, а просто огненный шар, скучный и неодушевленный. За оскорбление чувств верующих философа сначала хотели убить, но потом, поскольку времена были весьма прогрессивные, казнь заменили изгнанием. Анаксагор погрустил, но долго страдать ему все же оказалось некогда – кому иначе двигать науку? По Анаксагору, мир состоит из семян-гомеомерий (атомы придумаются чуть позже Демокритом) – мельчайших частиц, каждая из которых в свою очередь заключает в себе весь мир. Данная матрица управляется Умом (νοῦς) – чем-то тончайшим, что обеспечивает верное восприятие и существует в каждой вещи. Сей нюх позволяет нам отличать часть от целого, а без него все бы развалилось в безобразную кучу. Сами по себе семена не двигаются и вообще не делают ничего, порядок и красоту творит безличный, но могущественный Ум. Причем он не лежит где-то в области запредельного – это тоже нечто живое и настоящее, хоть и неуловимое. Вспоминая проблемы Анаксагора с почитанием богов, можно сказать, что для него на их место встал Ум как связующий принцип мироустройства, который не похищает Европу, не бесчинствует на Олимпе, а делает космос космосом – местом, где все разумно и правильно.
Вспоминая, кто есть кто из троих мудрецов, стоит помнить, что Анаксагор порядочно отделен от Анаксимандра и Анаксимена – он не принадлежал к Милетской школе и жил ближе к Сократовским временам. Анаксимандр родился приблизительно в 610м году до нашей эры, а Анаксагор умер в 428 – между ними два века познания неизвестного, теорий об огне, воздухе и неуничтожимом начале, и, конечно, во всем этом легко потеряться, но если не забывать, кто из них вводил термин за термином, кто строчил телеграммы Пифагору, а кого прогнали ранимые афиняне, можно проследить историю изменения взглядов на мир и удивиться (и снова здравствуй, Аристотель!) живости древней мысли, которая осталась такой же волнующей, как и две тысячи лет назад – неважно, пишем ли мы шуточные статьи или открываем сложнейший фрагмент древнегреческого философа.
